Александр Булгаков●●Где Авель, брат твой?●Письмо Семнадцатое

Материал из ЕЖЕВИКА-Публикаций - pubs.EJWiki.org - Вики-системы компетентных публикаций по еврейским и израильским темам
Перейти к: навигация, поиск

Книга: Где Авель, брат твой?
Характер материала: Эссе
Автор: Булгаков, Александр
Дата создания: 2009. Копирайт: правообладатель разрешает копировать текст без изменений
Письмо Семнадцатое

Семнадцатое

Рувим Иосифович, шалом.

Нисколько не удивительно, что эсхатологические надежды Шауля о судьбах Израиля и его благотворной роли в судьбах мира Вами воспринимаются как некая фантазия. Но ведь это — вопрос веры! Кто мог предположить, что какой-то древний народ возродится и вновь создаст своё государство? Более того, в этом государстве будут говорить не на каком-то условном эсперанто, а на языке праотцов (хотя бы и не совсем на древнееврейском). И это возрождение — через две тысячи лет.

Но во всех наших письмах я хотел, чтобы было понятно: об этом говорит Библия, которую, как это кому бы ни нравилось, понять в объёмности можно, только учитывая и Новый Завет. Можно и не учитывать, но тогда непонятного будет больше. Ведь этот Завет по своей ментальности — весь еврейский. И образ Машиаха ваши мудрецы рассматривали (по крайней мере — обсуждали, хотя и не все) как личность не совсем земную (помните цитату из книги «3охар»?), и понятие об искуплении посредством жертвенности Машиаха придумали вовсе не язычники, и «два дня» Машиаха, между которыми он будет отсутствовать, — тоже древняя еврейская мысль. И грядущая слава Израиля — не мои выдумки.

Справедливости ради хочу оспорить один пассаж, который заключён в еврейском комментарии к книге «Первые пророки. Йегошуа» (имеется в виду Йегошуа бен Нун, Иисус сын Навин): «ТаНаХ всегда был предметом изучения во всём Западном мире. При этом книги пророков представляли для христианской теологии большую трудность, т. к. предсказание о возрождении сыновей Израиля на своей земле не согласовывалось с концепцией исчезновения еврейского народа, которой придерживалась церковь с момента своего возникновения».

Это не вполне объективная (я бы ещё сказал — «не совсем честная») оценка хотя бы в свете моего предыдущего письма. Да, в последующих веках было всякое.

По этому поводу вспомнилось, как я сдавал в университете «Историю Древнего мира» Касаткиной, которой было очень трудно сдать на «хор», — студенты об этом знали. Моё положение усугублялось тем, что весь деканат был уведомлен КГБ о том, что я верующий человек. По экзаменационному билету я ответил, но Касаткина имела право на дополнительный вопрос, и он был буквально следующим: «Христианство — прогрессивное явление или нет?»

Это было время господства атеизма, да и учиться-то меня угораздило на идеологическом факультете — истфиле. Я ответил: «Смотря какой период истории будем рассматривать и в какой конкретно стране», после чего получил в зачётку «хор».

К слову сказать, по окончании учёбы чуть ли не половина преподавателей были моими добрыми приятелями, — полагаю потому, что сам никогда не был фанатиком и не любил крайностей, и преподаватели, надо полагать, это ценили. Кроме того, учился я на заочном, поздно — через десять лет после школы, — так что был уже не мальчик.

Это маленькое отступление, как говорится, — по ходу мысли — я сделал к тому, что в истории Церкви были разные страницы. Взять хоть Россию: в ней были церковные иерархи-антисемиты (которые очень активно участвовали в погромном «Союзе русского народа», содействовать которому было напрямую рекомендовано самим Синодом, и митрополиты ещё как содействовали); но были и Вл. Соловьёв, Н. Бердяев, С. Булгаков — тоже православные. Говорить про Запад? — Но ведь это дело специальной монографии; достаточно только напомнить «славные» крестовые походы.

Не давая себе увлечься побочной темой, скажу только, что несправедливое слово из еврейского комментария, будто Церковь придерживалась концепции исчезновения еврейского народа «с момента своего возникновения», опровергается самим Н. З. — основным документом самого что ни на есть раннего христианства.

Да что там говорить: я сам вырос в среде евангельских христиан, где духовное окормление основывалось не на обрядовости, не на традициях, часто весьма сомнительного свойства, не на сказках вроде «жития святых», а на конкретном слове Библии, — и в этой среде я ни разу не встречал сорного семени юдофобии. так что у меня по этой части вовсе не романтические иллюзии, а живая практика. А периоды у Церкви, да, были разные, и ей отвечать перед Судьёй.

Но вернёмся к Вашему письму. Я не хочу уходить от вопроса, хотя он действительно нелёгкий. Эта «нелёгкость» — чисто психологического свойства. Однако в вероисповедном ряду для меня ничего не потерялось, из него ничего основополагающего не выпало.

Ведь как формировалось христианское убеждение? Еврейское пророчество — это посыл, который обретал своё подтверждение в новом христианском сознании. Но ведь в еврейских пророчествах нигде нет посыла, что Бог принесёт Себя в жертву. В знаменитом «Акедат Ицхак» в жертву приносится не Ицхак, а животное, совсем не единосущное Ицхаку и Аврааму. И те пророчества, самые известные и важные для христианства, о которых я упоминал, были переведены и истолкованы под сложившиеся догматы.

Я не буду повторять то, что мы уже обсуждали. Но вот дополнительно ещё пример того, как искусственно слова, совершенно к Машиаху не относящиеся, в Церкви считают мессианскими: «Сам Господь даст вам знамение: вот дева примет во чреве и родит сына, и нарекут имя ему Эммануил» (Йешайя 7:14).

Всякий непредубеждённый читатель без труда поймёт, что речь идёт о малозначительном в истории Израиля событии. Но с какой стати это приписали Йегошуа? Ведь Йе-гошуа — это не Эммануэль. А что касается смысла этого имени, то ведь в Израиле очень часто мальчиков называли именами, связанными с понятиями о Боге: «Бог силен», «Бог моя скала», «Бог моя надежда», «С нами Бог». Да и само слово «Исроэль» мы недавно с Вами упоминали. так что натяжки в вольных толкованиях совсем ни к чему. Богу — медвежья услуга, а людям — раздор.

Самое же главное остаётся на своём месте: искупление совершил Йегошуа, Божий посланник, сидящий, образно говоря, одесную Бога (об этом говорилось и в мидрашах). Христиане считают его Богом? тут уж ничего не поменяешь, да и не нужно менять. И спорить не нужно. Нам важно определить всё это еврейским сознанием, ради чего мы с Вами и вели дискуссию. Мне можно было бы благополучно доживать свои земные дни, если бы не постоянные думы о причине той драматической ситуации, когда евреи и неевреи, вошедшие было в одно русло Церкви, недолго смогли прожить в братском содружестве. Думы эти, как я полагаю, не праздные; ведь Церковь ждёт второе пришествие Машиаха, и евреи (верующие) говорят, что шаги Машиаха слышны. Значит, это вопрос не изучения древностей, а вопрос современный.

Мне всё кажется, что у меня никак не получается до конца, предельно ясно сформулировать мотивацию моих духовных поисков, связанных с Израилем.

Я живу с постоянным ощущением вины перед библейским народом, хотя личной вины у меня нет. Да, было и есть активное неприятие евреями Евангелия как вести о Машиахе, восстановившем духовное сыновство всего нееврейского мира перед Отцом. Но ведь помогла этому неприятию сама Церковь, когда неосознанно, а чаще всего — вполне сознательно. И если Вы ещё втайне думаете, что я хочу сделать из Вас неофита, то оставьте так думать. Самое дохлое дело — «перетягивать» в свой лагерь. Не любил этого никогда в силу своей любви к свободе самоопределения.

Это — письмо, а письмо бывает и сумбурным. Вот вспомнил ещё один интересный момент. Даже в Апостольском Символе Веры, этом первом соборном документе Церкви, текст говорит о Йегошуа просто и недвусмысленно: «...Вознёсся на небеса, где он сидит одесную Бога, своего Всемогущего Отца...» Рядом с собой сидеть нельзя, сидеть можно только рядом с кем-то, — и этот «кто-то» уже не есть «я». Это я к тому, как евангельскую простоту, которая ещё оставалась в Символе (4-й век н. э.), вскоре превратили в софистику, уверявшую, что двое, сидящих рядом, есть одно. К счастью, тексты, которые я Вам присылал, до сих пор говорят, что апостолы так не считали, ибо они были подлинными евреями. Сын? Ну что ж, при всём единстве Йегошуа со Всевышним всё равно это разные личности. Если верно переданы слова Йегошуа: «Я и Отец — одно», то ведь любой верный посол так же скажет о пославшем его главе государства, и слова посла — это выраженная воля его государя.

Кстати, о сыне. Духовные озарения еврейских пророков и поэтов отличались уникальностью и порой как будто случайностью. Вот в книге «Притчи Соломона» вдохновенный поэт рассуждает о непостижимости и могуществе Творца: «Кто собрал ветер в пригоршни свои? Кто завязал воду в одежду? Кто поставил все пределы земли? Какое имя ему? и какое имя сыну его? Знаешь ли?» (30:4). Я не строю на этом слове никакого богословия. Просто я снова говорю себе: значит, древние, рассуждая о Вседержителе, могли допускать мысль и о сыне, хотя и не в той концепции, до какой додумалась Церковь. Интересно здесь вспомнить известный эпизод суда над Йегошуа; первосвященник спросил у него: «ты ли Машиах, сын Всевышнего?» Эта фраза не вставлена искусственно. Её произнёс противник Йегошуа, саддукей, которому нужна была лишь провокация на слово «Машиах», а «сын» он сказал как понятие, ходившее уже привычно в разговорах о Машиахе. Понятно, это не было тем, что после стало христианским догматом, но важно то, что слово «сын» всё же было в ходу в еврейской среде до трагических событий.

Как видим, не христианам первым пришла идея о сыне. Но подчёркиваю, никогда евреи никого не отождествляли со Всевышним, и Он был для них только один, о чём гласит повседневная молитва «Шма». Да и что это за антропоморфизм в богословии? Ведь если даже Йегошуа и принимал обращенное к нему признание «ты — сын Божий», то ведь не обязательно же понимать это в буквальном смысле. Ведь не понимаем же мы буквально слова из Брейшит «создал Бог человека по образу Своему и подобию Своему»? Иудейские мудрецы и христианские богословы считают это духовной метафорой, указывающей на человеку только присущее осознанное право выбора. так что понятие «сын» совсем не обязательно воспринимать как то, что у Всевышнего родилось потомство. Вообще, здесь вольностей в воображении накопилось выше крыши, и всё это воображаемое введено в догматы. Что же удивляться, если иудаизм упрекает христианство в многобожии?

Вот ещё пример; он немного о другом, но иллюстрирует, как поздние фантазии силовым давлением навязывались как незыблемые, данные свыше. Всё тот же Апостольский Символ Веры, каждый член которого начинается словом «верую»: там нет ни слова, ни даже намёка на «богородицу», в которую надо веровать. Ни в одном апостольском послании, нигде во всём Новом Завете нет даже полслова о том, что Мирьям, родившая Йегошуа, стала с чего-то вдруг «царицей небесной».

Апостолам в голову не приходила такая причуда; для них она была высокоуважаемой женщиной, но не более того. Вот Вы как-то упомянули, что в Израиле есть мессианские евреи (они есть во многих странах, в России тоже). Когда они перевели с древнего текста известное славословие Мирьям, то получилось так, как это было изначально: «Ибо впредь — подумать только! — все поколения будут называть меня благословенной» (Ев. от Луки 1:48). Что же читаем в нашем синодальном переводе? — «Отныне будут ублажать меня все роды». Это перевод под сложившееся учение о поклонении Марии, чему противился сам Йегошуа — «Господу Богу одному поклоняйся».

Не странно ли это? Может быть, апостолы были людьми неопытными и что-то не понимали? Но прошло три века, время дало возможность тысячи раз осмыслить всё самое главное для христианской веры, — и вот Первый Вселенский Собор, и вот Символ Веры, но про «богородицу» нет даже намёка. Про Мирьям сказано только, что она родила Йегошуа, и всё. Лишь в шестом веке рождается учение о «богородице». В позднем же Средневековье было создано учение уже о непорочном зачатии самой Мирьям. И если посмотреть на практику, то она стала фактически четвёртой ипостасью. Всё это я говорю к тому, что прецедент с Йегошуа, сделанного богом, не единичный. А если прибавить сюда ещё и сонм различных «святых», которым тоже следует молиться, то картина хоть куда. Ведь уж как велик у вас Моше, но и до сих пор нет его канонизации. А ведь есть ещё такие величины общечеловеческого масштаба, как Давид, Йешайя, Йермияху, Йехезкиель и др. Причина такого «упущения» проста: Господь один, и молиться нужно только Ему.

Справедливости ради следует сказать, что христианство исповедует всё-таки только одного Бога, Единого для всех человеков. Но триединство, придуманное позднее, неоправданно развело по разные стороны два мира — иудейский и христианский, — и сатан, уж конечно, радуется своему успеху. Обращали ли Вы внимание на то, что люди в сильной степени подвержены влиянию бесчисленных «табу»? Это мощный фактор, и его никак нельзя недооценивать.

Кажется, в «Детях капитана Гранта» дикари были близки от расправы с бледнолицыми пришельцами, но те оказались на каком-то небольшом холме. Смерть их была бы неминуемой, но племенной шаман громко прокричал грозное слово «табу», и дикари не приблизились к беглецам. Холм этот был под священным запретом, подниматься на него было запрещено под страхом смерти: духи, по местному верованию, поразили бы нарушивших «табу». Этот случай для персонажей Жюля Верна оказался спасительным, — ведь они были свободны от суеверных предубеждений.

Впрочем, улыбаться на это снисходительной улыбкой человека просвещённого, человека уже третьего тысячелетия н. э. не приходится, если помнить, что люди и поныне связаны всевозможными писанными и неписаными табу. Еду в автобусе, а впереди женщина читает что-то благочестивое, — шрифт чёткий, крупный. Советы духовных пастырей (православных): «Когда ложишься в постель, перекрестись да и ложись правым (?!) плечом наверх». Пройти в храме между подсвечником и иконой — грех. Задают священнику вопрос: «Обязательно ли после Причастия употреблять запивку?» Ответ: «После Причастия обязательно надо употреблять запивку, но некоторые старцы говорят, что духовнобольным (бесноватым) можно немного подождать, ибо враг (бес) обжигается от Святыни, а так он прячется в воду и получает от этого облегчение». «Нельзя, встав на колени, застывать надолго в этом положении: ложиться лбом на пол, выставив торчком задницу. Это страшный грех. Так делают бесы и колдуны. Благодать прибивает их к земле, они прячут голову, но при этом в знак непокорности Богу выставляют свои заголённые задницы к небу». «Когда посуда не помыта, злая сила лижет и оскверняет всё, а мы потом эту нечисть поглощаем и заболеваем. Нужно и постель убрать сразу, когда встаёте. Когда она не убрана, бесы кувыркаются, оскверняют её блудом, а когда человек потом ложится спать, на него нападает блудный бес. Встав от сна, надо быстро умыться, причесаться, чтобы тёмная сила не путалась в волосах и не навевала плохие помыслы». Когда идёт Великий пост, женщины волос своих не стригут и не красят — грех. Это не Средневековье; все эти поучения сегодня можно купить в храмах, да и взял-то я эти примеры из книги диакона Андрея Кураева.

Всё это — из разряда «табу». Припишет какой-нибудь переписчик в конце «Если кто убавит или прибавит хоть слово к книге сей, то извергнет Господь такого из книги жизни» — и всё, «табу».

...Всё же есть свои прелести в письмах. Одна из них — в том, что можно писать, как будто говоришь при встрече: иногда увлекаясь какой-то мыслью, здесь же и сразу — совсем о другом. Но всё же я возвращаюсь к изложению своих взглядов, — и не взыщите строго, что где-то повторяюсь; я же не оставляю копии своих писем, чтобы всё проверять.

Итак, о табу на написанное, — тем более на Священные Писания. Любопытно, что Маймониду приписывают фразу о торе: «Святой Бог, да будет Он благословен, восседает в Эдемском саду и составляет для Израиля новую тору, которая будет дана ему Машиахом». А в мидраше по книге Екклесиаст говорится: «тора, которую человек познаёт в этом мире, — тщета и суета по сравнению с учением Машиаха». Я не вдаюсь здесь в рассуждения; мне важна в данном случае сама мысль, что всё, кроме Всевышнего, преходяще, вечен лишь Он. Нельзя даже из Торы (Библии, Корана и пр.) делать себе объект поклонения, делать фетиш, — если не хотим нарушить мудрую мицву «Не сотвори себе кумира». Разве не еврейской мысли принадлежат слова «Буква убивает, а дух животворит»? Но людям свойственно именно из «буквы» делать кумир, не вникая в дух этой буквы. Это наиболее распространённая болезнь, опасная своей агрессивностью: табу на букву, которую отождествили с Самим Всевышним, Да, сказано, что Писание — богодухновенно, и это правда. Оно направляет нас на путь к Отцу и ведёт по этому пути. Но следует ли считать, что оно — прямая диктовка Бога и человеческого в ней нет? Мы очень часто делаем Ему медвежью услугу, в правоверном рвении неосознанно унижая Его. Примеры? — Извольте.

В книге Деварим (5-я Моше) читаем: «Кроме оружия твоего, должна быть у тебя лопатка; и когда будешь садиться вне стана, выкопай ею яму и опять зарой ею испражнение твоё» (23:13). Кто тут станет возражать, что в целях санитарии людям, странствующим по Синайской пустыне, так и нужно было поступать после отправления своих естественных потребностей? Но неужели до этого не мог додуматься даже великий Моше, если утверждается, что каждая буква Торы — откровение свыше? Неужели надо было Самому Всевышнему диктовать это? Если сплошь и рядом читаем «Так говорит Господь», то ведь это была необходимая форма воздействия на человека, чтобы ему лучше было строить свою жизнь хоть в санитарном, хоть в религиозном плане, — и эта форма воздействия вполне земного происхождения.

А вот пример и религиозный, но в какой форме! В книге пророка Йехезкиеля в 23-й главе мы читаем подробные повторы (в главе 49 стихов): «Были две женщины, дочери одной матери, и блудили они в Египте, блудили в своей молодости; там измяты груди их, и там растлили девственные соски их... и именовались — Огола — Самарией, а Оголива — Иерусалимом... не переставали блудить с египтянами, потому что они с нею спали в молодости её и растлевали девственные соски её, и изливали на неё похоть свою... » Ни в Синагоге, ни в Церкви вслух это никто не прочтёт — хоть с бимы, хоть с амвона; не прочтут и с протестантской кафедры, — а ведь это Св. Писание.

Неподготовленного человека это смутит, если ему вовремя не подскажут, что это принятая тогда образная форма изображения духовной измены Израиля своему Богу. Древнее царство, с таким трудом создававшееся Давидом и его сыном Шломо, слишком быстро разделилось на две части вплоть до отделения друг от друга. Самария и Иудея стали перенимать языческие обычаи и верования соседних племён. Против этого-то и выступил пророк, облекая своё возмущение в эротические формы. так разве не мог сам обличитель прибечь к художественным образам, — или надо было Самому Всевышнему изъясняться таким языком? Но это явно не Его перо, это язык вполне земной, хотя духовное значение обличения в такой форме не умалилось.

Или описание того, как пьяный Лот сношался сначала с одной дочерью, потом с другой. Так напиться! И всё это — в Библии! И был бы непоправимый соблазн, скандал, если не знать, что автор Брейшит записал это как сохранившееся в веках предание, и Библия таким образом даёт наглядный пример того, до какой деградации доводит нравственная распущенность.

Библия остаётся богодухновенной; авторы той или другой её части были людьми психически вполне нормальными: что-то они написали, исходя из практических соображений (закапывание кучек в пустыне), а были глубокие идеи, внушаемые им Богом, облекаемые ими в доступные формы выражения. тогда это было в норме; ведь писал же Йешайя: «ваша праведность, как запачканная одежда» (в оригинале звучит более пикантно — «как тряпки женщины во время кровотечения»). Здесь не нужно впадать в религиозную истерику и торопиться забросать камнями вольнодумца. Богодухновенность Библии — в духовном векторе, а описание того, как мы идём, следуя этому вектору или нет, — это право излагать своим языком предоставлено авторам.

Я как-то приводил пространную выдержку из вашей мистической книги «3охар» о Праведнике, имевшем небесные и земные свойства. там же уделяется много внимания Дереву Сефирот как структуре мироздания и иерархического соподчинения разных духовных ликов в Вышнем Свете. Как там обстоит дело на самом деле (тавтология поневоле), подробностей из сфер Надмирных, то тут я увядаю, гасну, как при чтении в бытность свою студентом «научного коммунизма» или «научного атеизма». Но для меня главное в том, что еврейская религиозная мысль допускала и обсуждала влияние личностных духовных сил (Михаэль, Габриэль и др.) на жизнь земную. Поэтому не выглядит таким неприемлемым то, что Мимра (помните, Вы выписывали это для меня?), или Логос по-гречески, или Слово по-русски (что одно и то же) явился в образе Йегошуа. Обозначим это «во-первых».

Во-вторых, Машиах возвращается для воцарения в Израиле, как написано у Зхарьи: «А на дом Давидов и на жителей Иерусалима изолью дух благодати и умиления, и они воззрят на него, которого пронзили, и будут рыдать о нём, как рыдают о единородном сыне. В тот день откроется источник дому Давидову и жителям Иерусалима для омытия греха и нечистоты» (12:10; 13:1). И у Михи: «...из тебя произойдёт Мне тот, который должен быть Владыкой в Израиле, и которого происхождение из начала, от дней вечных. Посему он оставит их до времени, доколе не родит имеющая родить; тогда возвратятся к сынам Израиля и оставшиеся братья их. И станет он и будет пасти в силе Господней, в величии имени Господа Бога своего, и они будут жить безопасно, ибо тогда он будет великим до краёв земли. И будет он — Мир (Шалом)» (5:2-5). Это будет то, что в еврейских молитвенниках называется «второй день Машиаха» и завершение спасения. Через преображение Израиля преобразится весь мир. Как это будет, не знаю, но так говорится как в еврейской (вернее — иудаистской) части Библии, так и в христианской — тоже на 99 % еврейской.

И последнее, о чём Вы меня спрашиваете. Ведь если в еврейских пророчествах не говорится, что Бог явится в виде Машиаха; если во множестве мест Н. З. совершенно однозначно видно, что Йегошуа — лишь посланник Всевышнего, по небесной иерархии сидящий «одесную Бога», — то что я потерял в своей вере в спасительную жертву Йегошуа? И потерял ли что? — Ровным счётом ничего.

Верю в явление миру Искупителя (то что в ваших Сидурах называется первым днём Машиаха), взявшего на себя мою богооставленность и вернувшего мне сыновство. Мне очень нравится жизнеутверждающее слово Павла: «Оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом... » (таков лейтмотив всех посланий апостолов). Обратите внимание: сказано, что действие уже совершилось, в настоящем времени и без каких-либо сослагательных наклонений. Впрочем, это уже я о том, что приобрёл нееврейский мир благодаря Йегошуа. Я сворачиваю это рассуждение, а то подумаете, что это пропаганда и агитация. Бог премудр, и ничего не случается такого, чтобы для Него было неожиданностью. Мучителен и противоречив путь еврейский, не так уж гладок и ровен христианский путь. Но мы осознаем, что должны понять друг друга, и посредником и примирителем нашим будет общеожидаемый Машиах. Верю, что совершается история человечества, как бы ни была она драматична для нас.

Здесь ничего не нарушается в плане спасения в христианской интерпретации, по крайней мере — для меня. Дух Святой (Руах ха-Кодеш) по-прежнему благословляет меня, и это не самохвальство, — ведь написано же: «Дух Божий свидетельствует духу нашему, что мы дети Божии». Я, правда, не могу с такой же уверенностью сказать, что я люблю Бога во исполнение известной заповеди; для меня это слишком возвышенно. Здесь я понимаю сомнения рабби Акивы (пример классический, Вы должны его знать).

В последние годы до сегодняшнего дня в молитвах своих я говорю Ему: «Я не знаю, что такое любить Тебя. Но вот я от ранней юности потянулся к Тебе, и через Библию мне был доступен образ Твой, хотя он и был для меня "мучительный и зыбкий" (по Мандельштаму). Я всю свою жизнь, изо дня в день, думаю о Тебе, о Твоих промыслах в жизни моей, разговариваю с Тобой, не понимаю Твоих путей, потом понимаю. Каждый день не по принуждению или привычке, а по зову души я выстраиваю свои повседневные дела перед Тобой, чтобы Ты, и никто другой, был мне Судьёй, и суд Твой не ошибётся в отличие от суда земного. Я всю жизнь не просил у Тебя ничего, а только того, чтобы Ты Святым Своим Духом пребывал во мне, — может, Господи, это и есть моя ответная любовь?»

Что до суда людского, о чём Вы так трогательно озабочены, то я ведь пишу старому другу. В христианском мире мои изыскания никому не повредят, если представить себе трудно представимое, что они будут где-то обнародованы. Сказать по чести, мне хотелось бы одного: хоть как-то сблизить два мира, хотя бы на уровне понимания общих отправных пунктов. Недаром же в еврейской Библии дана заявка на то, что у рода человеческого один праотец — Адам и один Бог. Если же мы всерьёз верим в Бога Всемогущего, то должны быть в этом последовательны: Он не из тех, кто уступает сатану, и наши земные раздраи Он всё же приведёт к лучшему. Этим жили пророки. А что до самих раздраев, то Павел правильно говорил: если рука скажет ноге: «ты мне не нужна, потому что ты не рука», — то неужели же от этой глупости нога окажется ненужной в общем организме?

Я верю, что мы — братья, и помирит нас, неразумных, мудрый Отец. только бы не услышал каждый из нас роковой вопрос, направленный лично к нему, — «Где Авель, брат твой?»

Ваш Алёша.

P.S. Я уже подал необходимые сведения о себе для получения загранпаспорта. Дождитесь меня.